Первый детский дом почти готов

Впечатления от Dunia ya Heri после двухлетнего отсутствия

Прибрежный регион Танзании к югу от мегаполиса Дар-эс-Салам (Гавань мира) отличается дикой красотой (Фото 00).

Ни многоэтажных отелей, ни переполненных пляжей (01),

только несколько рыбаков и их лодки формируют пейзаж (02 a).

По сравнению с Германией страна малонаселена. На территории, почти в три раза превышающей площадь Федеративной Республики, проживает всего 49 миллионов человек. То тут, то там встречаются следы немецкого колониального прошлого (Немецкая Восточная Африка) – например, в виде слова «Schule» (школа), которое вошло в национальный язык суахили. (Помимо суахили и английского, существует около 125 племенных языков.) Также Евангелическо-Лютеранская церковь (02 b),

которую видно из Дар-эс-Салама ещё с воды, напоминает о времени, которое закончилось в 1918 году. После проигранной войны страна перешла под британское управление, пока не получила независимость в 1961 году.

Во внутренних районах страны доля христиан в населении составляет от 30 до 40 процентов, среди них немало лютеран. Остальные 60-70 процентов – примерно в равных долях – мусульмане и приверженцы анимистических природных религий. Точных цифр нет. Поскольку правительство считает вопрос религиозной принадлежности слишком деликатным, его не задают при переписях населения с 1960-х годов. На побережье и на принадлежащем Танзании острове Занзибар значительно больше мусульман. На Занзибаре они составляют 98 процентов населения. Но и на материковой части, близкой к побережью, большинство людей исповедуют ислам. Торговля с арабским миром, которая велась здесь веками, оставила свои следы. В деревне Пуна (03),

недалеко от которой расположен наш проект детского дома – примерно в 50 км к югу от Дар-эс-Салама и около километра от Индийского океана, – доля мусульман в населении составляет 80 процентов.

Почти ровно два года назад я участвовал в принятии решения о покупке участка земли, на котором сегодня строится проект детского дома Dunia ya Heri. Тогда Джудит, Томас и я увидели дикий и практически нетронутый участок кустарника с несколькими разбросанными величественными манговыми и баобабовыми деревьями, а также кокосовыми и веерными пальмами. За исключением проходящей мимо участка полевой дороги, ведущей от грунтовой главной дороги к пляжу, отсутствовали какие-либо следы цивилизации: ни водоснабжения и канализации, ни электричества, ни полей, ни дорог – даже простых африканских хижин.

Когда я сейчас, в сентябре 2016 года, сопровождал Джудит в поездке в Танзанию, нам предстала совершенно иная картина: за высоким забором, казалось, выросла новая деревня. После поворота дороги примерно трёхметровая кустарниковая трава открывает вид на несколько крыш макути (04),

не совсем похожих на немецкие соломенные крыши. В африканском варианте высушенные листья веерной пальмы используются для плетения матов.

Через черновое здание сторожки, для которой наш африканский друг Гаспер сварил ворота во время моего короткого пребывания, мы попадаем на территорию. Томас и Беате забрали нас из аэропорта на Land Rovere, которому более 10 лет (19), и у которого как раз не работал кондиционер.

По правую руку мы увидели жилой дом сторожа и охранника (06, 07).

Это было первое здание на участке, и его уже – по согласованию – построили африканские друзья до приезда Томаса и Беате. Здесь также установлена армейская палатка, в которой Томас и Беате живут уже более года, а также временная водонапорная башня. На небольшом участке крыши из профнастила над двумя душевыми кабинами установлены панели фотоэлектрической установки. Она обеспечивает электричеством морозильную камеру, переделанную в холодильник, а также несколько (не очень ярких) ламп.

Здания расположены как баварский трёхсторонний двор. Окружённый спальным корпусом с двумя комнатами (одна из которых теперь занимала Джудит, другая – чета сторожей), армейской палаткой Кюзеля и зданием с санузлами (упомянутые две душевые, два туалета, открытая кухня (10) и кладовая),

находится зелёный внутренний двор (08, 09).

В настоящее время это центр общественной жизни. Поскольку холода в этих широтах, чуть южнее экватора, практически не ощущаются, и обычно все благодарны за каждый свежий ветерок, жизнь в основном проходит на открытом воздухе – конечно, и все приёмы пищи (11).

Благодаря африканскому солнцу и хорошей воде природа производит многое из того, что необходимо для жизни (12, 13).

Обеденный стол также служит письменным столом (14, 15)

и является местом встречи многочисленных посетителей, которые, несмотря на трудности с дорогой, охотно приходят. Беате обычно можно увидеть на кухне, где она, иногда с помощью жены сторожа, готовит фантастические свежие салаты и одно вкусное веганское блюдо за другим – а кроме того, заботится о четвероногих друзьях и пернатом домашнем питомце (16).

У двухлетнего самца немецкого дога теперь есть трёхмесячная самка-подруга. Собаки такого размера практически неизвестны в Африке и внушают местным жителям огромное уважение – что, конечно, также защищает от кражи.

Помимо двух собак, в частный зоопарк Томаса входят две кошки и бразильский ара (17) (Макс – или, как говорят здесь, где в местном языке нет такого твёрдого звука, как «Х»: Масс).

Удивительно, но все четвероногие, очевидно, с большим аппетитом едят одну и ту же пищу: приготовленное Беате преимущественно веганское блюдо, состоящее из риса, бобов, сельдерея, варёной и тёртой сырой моркови, лососевого масла, пивных дрожжей и, возможно, нескольких сушёных шпрот.

Рядом с открытым гаражом (18),

где хранятся цемент, тачки и другие чувствительные к воде строительные материалы и инструменты (21)

и который расположен недалеко от жилого дома сторожа и охранника, находится хорошо запирающийся стальной контейнер (22, 23).

Кроме того, гараж служит местом для утренних молитв (24).

Участие, конечно, добровольное. Из примерно 20 рабочих (около половины из них адвентисты), которых я видел во время моего визита на строительную площадку детского дома (27), около дюжины участвовали в молитвах.

Хотя большинство рабочих хотя бы немного понимают английский, Томас работает с помощью переводчика (25).

Первый детский дом

Чрезвычайно впечатляюще выглядит первый из пяти детских домов (26).

Это здание, которое почти достроено, должно стать приютом для младенцев и малышей. Изначально планировавшееся как конструкция с плоской крышей, теперь оно получило внушительную крышу макути с просторным вторым этажом (35, 36).

Через галерею (с крепкими бетонными колоннами), крыша которой вскоре будет оборудована солнечными панелями, попадаешь в просторный открытый холл (28),

который также будет служить столовой (стяжка должна была быть залита в день моего отъезда). Отсюда можно выйти на открытую веранду, а с другой стороны – на кухню (где как раз укладывали плитку), в кладовую и в различные комнаты.

Хотя в Африке есть вполне квалифицированные и прилежные мастера, профессионализм и энтузиазм не всегда являются само собой разумеющимися (29).

Требуются частые рабочие совещания (30) и донесение конкретных пожеланий.

Точное измерение (при снятии размеров на месте и при изготовлении строительных элементов) не является само собой разумеющимся. Соответственно, вещи не всегда подходят так, как должны (31).

Но каким-то образом всё подгоняется – даже если это означает, что оштукатуренный столб обрабатывается молотком и зубилом для установки деревянных перил (вместо того чтобы отшлифовать дерево).

Как выяснилось при нашем осмотре, пеленальный столик в комнате для младенцев оказался слишком высоким (32). (Для него, вероятно, требовались бы медсёстры ростом два метра.)

Он был установлен, когда Томас и Беате ехали в аэропорт, чтобы забрать Джудит и меня. Но с помощью болгарки и небольшого количества раствора проблема была быстро решена (33).

Настоящими жемчужинами являются изделия из африканского тикового дерева. Двери, дверные рамы, кухонные шкафы, окна и ламели уже установлены. Не хватает москитных сеток, для которых во время моего визита как раз изготавливались рамы. Большие открытые окна обеспечивают всегда желанный сквозняк и приятный микроклимат в помещении (34).

Стеклянные панели не нужны. Санузлы, то есть помещения с душевыми, умывальниками и туалетами, выложены кирпичом и облицованы плиткой. Остаётся только установить сантехнику.

С верхнего этажа (35, 36)

открывается вид, с одной стороны, на море (37),

с другой стороны – на огород (38),

который был умело разбит Йесе (39), садовником.

Сад

Йесе, так сказать, одолжен из Кибидулы, фермы с учебным центром для библейских работников, который управляется самоокупаемой адвентистской миссией на юго-западе страны. Как и Dunia ya Heri, Кибидула также принадлежит OCI, адвентистским форпостным центрам International.

Йесе, который курсирует между двумя учреждениями примерно раз в два месяца, знает своё дело (40, 41).

Он объяснил Джудит и мне, как он превращает бедную питательными веществами почву в плодородную садовую землю. Благодаря климатическим условиям, он производит плодородный слой почвы за две-четыре недели с помощью своей компостной кучи. Даже старое манговое дерево, которое умирало, он вернул к буйной жизни своим методом компостирования (42).

Чтобы защитить молодые овощные растения (а здесь благодаря благоприятному климату растёт почти все) от палящего полуденного солнца, он вместе со своими помощниками построил деревянный каркас (43),

который затем покрыли соломой. Исключительно вкусные помидоры, которые действительно пахнут помидорами, входят в ежедневный урожай (44-46).

Хотя пляж находится всего в семи минутах ходьбы (47, 48),

Томас и Беате редко выбираются искупаться. Мне тоже пришлось убрать купальный костюм обратно, так и не использовав его. Конечно, это также связано с тем, что день (с драгоценным дневным светом) всегда длится всего 12 часов, и все, кто участвует в этом проекте детского дома, стараются использовать время. Солнце восходит почти ровно в шесть (когда я был там, в 6:11), а всего через несколько минут после 18:00 оно снова заходит – и довольно внезапно.

Dunia ya Heri, благословенная земля, за последние два года претерпела удивительные изменения. Осталось всего несколько недель, и первые дети смогут быть приняты. Что сейчас срочно необходимо, так это настоящая большая водонапорная башня и дом для управляющего и его жены. Когда мы думаем о кемпинге, мы думаем о веселье и отпуске – но также и об ограниченном времени всего лишь в несколько дней, максимум недель. Томас и Беате живут в палатке уже больше года. Мы надеемся, что прежде чем пройдёт ещё один год, они смогут переехать в настоящий дом. Место для него уже выбрано.

Герхард Паддерац

Пожертвования

Чтобы помочь как можно большему числу детей, мы зависим от пожертвований. Спасибо за вашу помощь.